Рождение субъекта

Системы сопровождения и поддерживающие специалисты, субъектность, тьюторство — модные заимствования и тренды или необходимая часть образовательного процесса?

Эти новые практики необходимы, если у школы есть задача не только сформировать компетенции и дать академические знания, но и помочь становлению человека как субъекта, способного активно преобразовывать обстоятельства собственной жизни.

Рассказываем о том, как в «Золотом сечении», одной из старейших частных школ Москвы, решают эти задачи.

Тридцать лет назад, в начале 1990-х, многие частные школы возникали из потребности их основателей обеспечить другое образование для собственных детей. «Золотое сечение» — не исключение. Яркое ощущение открывающегося мира, явление человекоориентированной парадигмы в образовании определили образ школы. Доминантой формирования образовательного процесса стал гуманитарный уклон, хорошее преподавание языков — это было, так сказать, исторически обусловлено.

За годы работы была выстроена образовательная модель, позволяющая оптимальным образом реализовать миссию школы — воспитывать социально ответственного человека, обладающего не только академическими знаниями, но и развитым социальным, эмоциональным, практическим интеллектом и другими актуальными компетенциями.

«Золотое сечение» сегодня — это современная школьная инфраструктура, объединяющая детский сад, начальную, среднюю и старшую школу. На этом основании выстраивается целостная образовательная среда, где преемственность образовательного процесса от начальной ступени до выпускных классов обеспечивает служба сопровождения, а также другие институты и событийные общности: учебные кафедры и департаменты, центры как объединения школьников вместо традиционных параллелей, общешкольные ассамблеи.

Выпускники «Золотого сечения» показывают стабильно высокие результаты ЕГЭ, вплоть до 100-балльных, большая часть поступает в МГУ, НИУ «ВШЭ», МГИМО, РАНХиГС, 23% — в зарубежные вузы. Но высокие академические результаты — это не самоцель, и школа никогда не делает попытки добиться от ребенка экстраординарного результата во что бы то ни стало. Сохранение баланса между результатом в виде баллов ЕГЭ, олимпиадных побед и задачами индивидуального развития — именно эта установка определяет своеобразие образовательной практики школы «Золотое сечение».

 — С момента образования школы идеи развивающего обучения и становления субъектности для нас являются стержневыми, — комментирует директор по развитию и внутренней политике Дина Шехтман. — Основная цель — развитие ребенка. Все, что касается знаний и умений, — средства развития. Другое дело, что нам не все равно, каковы эти результаты, и ценность академических достижений, безусловно, актуализирована в детско-взрослом сообществе.

В «Золотом сечении» особая атмосфера: ощущение школы как открытого пространства для выбора и пробы, возможности воплощения инициативы, применения на практике собственных знаний. Это пространство равноценного отношения ко всем членам школьного сообщества (то есть такого, когда мнение каждого услышано) и максимальной адаптации к образовательным потребностям каждого ученика.

 — Основу образовательной системы школы составляют идеи расширенного образовательного пространства и стримингового подхода, — рассказывает директор по образованию и общим вопросам Ирина Нефедова. — Этот подход предполагает, что создается избыточная образовательная среда для детей с совершенно разными образовательными потребностями. При этом основные предметы уже с 5-го класса изучаются в малых группах, которые формируются, исходя из уровня мотивации, интереса ребенка, особенностей восприятия информации. То есть у нас нет, например, математического класса, но есть математические группы для тех, кто проявляет особый интерес и мотивирован. Эти группы готовятся к олимпиадам, изучают предмет на очень серьезном уровне уже с 5-го класса.

Таким образом в «Золотом сечении» каждый ребенок с 1-го по 11-й класс реализует собственную образовательную траекторию в соответствии с индивидуальными целями и задачами обучения, в своем темпе и с возможной для него глубиной освоения предметной области. Этот образовательный маршрут гибко корректируется по мере получения обратной связи через системы сопровождения.

Но образовательная среда — это не только основные предметы и уроки. Работа студий, секций, кружков, «Академий наук» так же важна, как и преподавание математики, русского или английского. Практически каждую неделю-две с детьми общаются известные люди: писатели, филологи, экономисты, историки, спортсмены, актеры. Занятия ведут в том числе и не педагоги, профессионалы из разных предметных областей; вузовские преподаватели задают старшеклассникам новый формат взаимодействия.

 — Принцип открытой среды действует и в общении с родителями: мы принимаем именно семью. Это означает, что мы выстраиваем с ней партнерские отношения, — продолжает Ирина Нефедова. — Кажется, это одна из сильных сторон нашей практики: родитель понимает, что ему всегда пойдут навстречу, помогут. Это не безусловное принятие, но уважение и умение вести диалог.

Открытость для нас вполне конкретна. Нет ни одного урока, куда не мог бы прийти родитель, завуч, тьютор, куратор. Поэтому нет и специально подготовленных дней открытых дверей — любой день открыт. Это создает доверие, одну из базовых ценностей «Золотого сечения», наряду с ответственностью, сотрудничеством и развитием.

С другой стороны, есть и принципы, о которых мы не боимся говорить независимо от того, кто перед нами. Не помню случаев, когда бы нам кто-то диктовал, как поступать.

В управлении — опора на те же идеи. Нет одного человека, отвечающего за все, и нет того, за кем должно быть последнее слово. Меньше авторитаризма, больше попыток услышать друг друга. Полная финансовая независимость как результат многолетнего труда позволяет реализовать такую управленческую стратегию.

Взросление ребенка, становление его субъектной позиции сопровождают психологи, тьюторы, кураторы — служба сопровождения школы. Система тьюторского сопровождения начала складываться в школе семь лет назад.

 — Мы изучили зарубежный опыт, где тьюторство — массовое явление, и увидели совпадение в ценностях: самоопределение, выбор, субъектная позиция, — рассказывает Константин Кусмауль, тьютор и учитель истории. — Я сам использовал тьюторские инструменты, не обязательно осознавая это, так же, как и другие учителя. Многие идеи мы восприняли от наших научных руководителей, в частности Т. М. Ковалевой, идеолога тьюторского движения в России. Как говорится, сложились предпосылки.

Технология тьюторского сопровождения на этапе начальной школы реализуется в формате кураторства.

 — Субъектность и рефлексия начинаются с простых вещей. Вот рисуют дети на первых школьных занятиях ряд простейших фигур, — рассказывает Анастасия Майкова, руководитель (начальная школа). — Надо соотнести свой рисунок с образцом учителя, улыбкой отметить тот, что получился лучше всего. И если учитель твою улыбку обвел — значит, оценки совпали, ты уже умеешь себя оценивать верно. Дальше, конечно, возможны самые разные линейки самооценки, усложняется система критериев. Но представьте: я, первоклассник, уже понимаю, что любая работа может быть оценена по ряду критериев, а расхождение в оценках — повод для диалога учителя и ученика.

Уже к концу начальной школы ребенок осваивает опыт проявления инициативы, понимает, за что может нести личную ответственность. Яркий маркер субъектности — самоорганизация, когда ребенок, например, способен организовать собственное рабочее пространство, может нести ответственность за определенную зону проектной работы.

С помощью кураторов дети на этом этапе исследуют разнообразие возможностей: играют, поют, делают что-то своими руками, ставят спектакли в «Академии наук, искусств и интересов». Здесь задача — создать условия формирования интереса к той или иной области. Поддерживают процесс логопеды, нейропсихологи, нейрофизиологи, психологи — все те, кто может помочь ребенку в этом сензитивном периоде развиваться своим особенным образом, используя все возможности школы.

 — За много лет работы мы поняли, насколько важен развитый эмоциональный и социальный интеллект, жизненные навыки, — продолжает Анастасия Майкова. — Поэтому, кроме общеакадемической работы, есть несколько связанных направлений, которые реализуются, начиная с этапа начальной школы. Это авторская программа развития жизненных навыков, программы развития эмоционального интеллекта, программы развития речи. Многие из этих программ разработаны педагогами школы («Социальный интеллект», «Культура познания», «Учебное проектирование» и другие).

Когда заканчивается начальная школа, бывает, что один из кураторов продолжает работать с детьми в средней школе, иногда до 11-го класса. Педагоги, которые будут дальше взаимодействовать с детьми, приходят к младшеклассникам знакомиться — на уроки, любые другие события. Это формирует преемственность между ступенями образования и позволяет укрепить достижения начального этапа.

Ученики средней школы уже в значительной степени отвечают за себя: никто не напоминает им, в какой кабинет идти, они сами ориентируются в огромной школе, в индивидуальном гибком расписании.

На встречах с пяти-, шестиклассниками кураторы и психологи планируют с ними задачи образования на каждую четверть, но никто не говорит: сделай так-то! Вместо этого — обсуждение возможных вариантов, процесса выбора, и решение всегда за ребенком.

Кураторы 5-го центра Родион Глотов и Ирина Чичерова рассказывают, как строится их работа с центром: «В идеале команда специалистов берет ответственность за 5-й центр и ведет его до 8-го, помогая решать текущие задачи индивидуального развития и построения сообщества. Подразумевается, что за эти четыре года дети должны научиться самоорганизации, сформировать социальные компетенции. Сейчас так и происходит. Кто-то предлагает инициативу, скажем праздник, и приходит весь центр, даже если время неудобное. Это признак самоорганизации сообщества и самостоятельности инициатора, что потом получает развитие, например, в проектной деятельности. То есть маркеры становления субъектности можно увидеть в разных сферах школьной жизни ребенка. Иногда ученик из года в год выбирает только учебный проект, тему, которую предложила школа, потому что это надежно, понятно. А к концу обучения все же берется за собственную (так тоже можно), которая более интересна».

— Кураторство гораздо шире в отношении способа воздействия и результата, который можно получить. Это не совсем уроки, где мы достаточно строго следуем методике, не только психологическая работа — это огромное поле педагогического творчества, — дополняет Ирина Чичерова.

На самом деле и тьюторы, и кураторы, и учителя, и психологи могут использовать одни и те же методы, тем более что многие тьюторы, например, имеют психологическое образование.

 — Этих специалистов различают не методы и инструменты, а профессиональная позиция, — поясняет психолог Наталья Белова. — Куратор сопровождает взросление ребенка и реализует функцию контроля, чего тьюторская позиция не позволяет никогда. В деле тьютора ключевое — это рефлексия и обсуждение с человеком стратегии поведения, итогов его решения. Тьютор никогда не включается в ситуацию так, как куратор, — тот значимый взрослый, с которым ребенок набирает социальный опыт. С тьютором ребенок переходит на другой уровень отношения к своему опыту и к своей самостоятельности.

Что же касается психолога, его задача — позволить человеку увидеть себя, «встретиться» с самим собой. Психолог никогда ничего ни за кого не делает, но его вопросы, интерес, его движение мысли направлены на то, чтобы ребенок начал замечать собственные внутренние процессы. По словам одного из наших учеников, психолог — это тот, кто помогает зажечь свет во внутреннем мире.

Когда дети приходят в старшую школу, у них есть уже определенный опыт самостоятельности, осознанности благодаря работе кураторской службы и тому, что так или иначе эти качества взращиваются с детского сада. Тем не менее на предыдущих этапах переход был сложен: ребята не всегда понимали, кто такие тьюторы, как с ними работать.

Тогда для включения ученика в сопровождение следующего этапа была разработана система отчетов. Ребенку предлагается оценить развитие собственных навыков по определенным критериям. То же самое делают учителя. Таким образом, ученик получает два отчета, свой и учителя, средний балл и … несоответствие оценок. «Почему так?» — спрашивает ученик. Это и есть запрос, с которого можно начинать работу с тьютором.

Тьютора можно выбрать после знакомства во время ежегодной сентябрьской программы и перевыбрать через год. К примеру, если изменился запрос, есть более ресурсный для этого ребенка специалист, работающий в другом подходе или по другим технологиям.

 — На этапе 8-го центра дети, можно сказать, переходят в свободное плавание с индивидуальным тьютором. Принципиально меняется способ взаимодействия; работа тьютора — скорее в области тренинга навыков. Он сопровождает ребенка в условиях профильного обучения так, чтобы освоение профиля происходило максимально эффективно; тьютор помогает определиться с будущей профессией, с выбором предметов ЕГЭ, вуза и даже страны образования. Тьюторы в «Золотом сечении» разрабатывают и сопровождают программы, связанные с профильным обучением. Например, программы стажировок для старшеклассников, — объясняет Константин Кусмауль.

— Нет специальной линейки или таблицы, с помощью которой можно было бы точно измерить влияние тьюторской работы на школьную практику, а результаты этой работы иногда особенно видны уже после окончания школы, — рассказывает Юлия Меркулова, тьютор, учитель русского языка и литературы. — Бывает, тьюторство продолжается, несмотря на то, что человек давно окончил школу. Некоторые до сих пор обращаются ко мне за советом, помощью.

Но уже в школе, по нашим наблюдениям, дети становятся более организованными, более рационально выбирают профиль, осознают себя в нем. Растут компетенции в проектной деятельности, способность пройти путь от идеи до результата, самостоятельно себя контролируя.

 — Вот пример практически идеального субъектного действия, — дополняет Наталья Белова. — Одна из наших учениц планирует поступать на режиссерский факультет, давно играет в школьном театре. В старших классах она уже сама придумывает спектакль, сама пишет сценарий, подбирает актеров и репетирует с ними, обращается за помощью, когда нужно. Не все могут проявить субъектность в такой полноте, но каждый старшеклассник находится в каком-то приближении к такому результату. Сейчас у нас нет совершенно инфантильных детей, которые, скажем, поступив в университет, не могут там удержаться, не могут занять позицию автора по отношению к собственной жизни.

— Приближаясь к собственному тридцатилетию, мы видим, что наработан весьма существенный научно-методический опыт, — размышляет Дина Шехтман. — Любые новые технологии: смешанного обучения или сингапурские, развития эмоционального интеллекта или социального развития — мы старались ничего не пропустить. Обучались сами, приглашая к себе специалистов, проводили семинары для других школ — в таком качестве нас знает профессиональное сообщество.

Но если задать управленческой команде вопрос, нравится ли им, что в школе происходит сейчас, однозначного утвердительного ответа мы не услышим: «К изменениям, к развитию процессов нас толкают недовольство и любознательность. Но, изменяясь, мы не никогда бросаем рюкзак своего опыта. Мы по-прежнему любознательны и способны удивляться, иначе строить школу было бы и невозможно».


Текст подготовила Юлия ЛЮБИМЦЕВА